Мы идём по ночному лесу, я стараюсь не бояться каждого шороха и дышать. Дышать. Дышать. С ним вообще ничего не страшно, ни звуки новой квартиры, ни маньяки переулков.
Мы перекидываемся шутками, солнце разлито по улицам, и мы вышагиваем рядом, все время в обнимку или под руку, не в силах оторваться друг от друга больше, чем на пару минут; фильм "Про любовь" каждую секунду заставляет прижиматься к, что-то сосредоточенно шептать, целовать в щеку-лоб-шею, сжимать руки, сцепленные в два замка, ещё сильней.
Он целует меня в магазине, мы говорим "далеко ли от нас" какой-то там скалодром. Смех бисером рассыпается по брусчатке, теряется среди деревьев, растворяется в воздухе. Моя память отказывается верить, что было что-то до. Что хотя бы по теории вероятности может быть кто-то после; кажется, сегодня не кончится никогда.
Завтра начнётся новая жизнь. И одному Богу известно, сколько счастья в моей душе.

Свобода начинается тогда, когда появляется запрет. У тебя есть воля выбора. Это и есть свобода.

Эта вещь была слишком очевидной для того, чтобы понять ее сразу.
Соцсети пестрят записями в стиле: "Мужик должен во время ссоры, когда ты хочешь уйти, грубо взвалить тебя на плечо и сказать: "Никуда ты, дура, не пойдешь, я люблю тебя."". Или: "Мы можем ссориться до хрипоты, называть друг друга последними словами, но мы никогда друг друга не отпустим". Вот он, образ мужика. Грубый, резкий, неуважающий свою девушку. И образ девушки: неуравновешенная истеричка, которая может в момент ссоры забыть о том, что она девушка и переквалифицироваться в сапожника.
Самое отвратительное, что многие пытаются подражать таким образам. "В психике с трещиной 100% женщина" и грубое существо с членом между ног.
И вот, что интересно. Мне кажется, что такие люди либо сами формируют отношение своей второй половинки к себе, либо же могут сосуществовать только с такими, себе подобными, неадекватными персонажами.
Если ты истеричка/грубиян, не уважаешь свою вторую половинку, то человек, который рядом, либо не станет этого терпеть в силу своей полной адекватности и противоположного отношения к тебе, либо будет обращаться к тебе так, как ты того заслуживаешь.
Взрослея, некоторые все же начинают уважать окружающих. Как и начинают уважать себя. И у каждого есть выбор: вылезти из песочницы, дабы построить здоровые, взрослые взаимоотношения, либо же заниматься обоюдной еблей мозга.
Думаю, что любовь должна быть построена на взаимоуважении, а не на грубой мужской силе и "истинной" женской сущности.

« Спрашиваю: «Где вы учитесь?» Мне говорят: «В университете». Я сразу с таким уважением: «А на каком факультете?» Отвечает: «На факультете «гостиничный бизнес». Это что? Наука такая есть? Что это за образование? Откуда оно взялось? Я уважаю людей, которые выбирают классическое образование, фундаментальные науки: математику, философию, филологию. Не тех, кто «на переводчика», а тех, кто «на филолога». »

"Чему тебя учит Турция, мой свет?"…
Что красота не имеет границ и пределов, что солнце - живой организм, каждое утро пальцем-лучом оно проводит по кончиках гор, а потом ладонью по полям, зажигая каждый домик в долине оранжевым огоньком.
Что как только случается закат, сразу падает мрак и хлад; и остается только кутаться в шарфы и перчатки и сидеть в маленьких ресторанчиках, ворковать на смеси турецкого, английского и русского с хозяевами, есть вкуснейшие вещи.
Что Стамбул - он же второй Рим - прекрасен, и в нем можно потеряться и уже никогда не найтись; особенно в галатской стороне, где каждая лавочка - это маленькая фабрика, и вот прямо перед тобой ткут платки, раскрашивают керамику, шьют игрушки, пекут каштаны; я научилась здесь пить крепчайший кофе в маленьких чашечках, закусывать обед жгучим перцем, не морщась. Даже торговаться научилась и правильно строить глазки.

И напоследок, там меня догнало и ударило обухом по голове осознание той огромной любви, что я испытываю и храню в себе.
Глупо и по-детски, но: не страшно, а сладостно вообразить, что я ношу под сердцем его ребенка; и даже немного расстроиться, что не; можно лежать ночью и смотреть на него, впечатывать в память, "Как люди спят друг с другом, когда не любят? Что они делают после? Как живут без возможности смотреть и утопать в тягучей радости?", и можно разрыдаться в такси в аэропорт, разлучающем нас на несколько дней.
Все стало таким простым и понятным. Он уедет-я поеду за ним на край света, он хочет на Эльбрус - я полезу на Эльбрус, он читает антисоветские вещи - и я буду, чтобы понять, что он видит там, что должна увидеть я. Из нас исчезла неточность касаний души и тела.
Я люблю, люблю, люблю его.
И это самое чудесное, что со мной когда-либо случалось.

Да, отлично.
Аня и Таня сказали, что они ужасные гомофобки. Проблема не в этом. Проблема в гордости, с какой были сказаны эти слова.
А потрясающая хромая логика: "Когда гетеро целуются на улице - это адекватное проявление чувств, когда геи целуются на улице - это пропаганда". Простите, что?
Наверное, чтобы не рассориться в пух и прах, нам лучше просто не общаться на любые острые темы. Хотя это позиция страуса, сующего голову в песок.
Второй отвратительный момент - меня осудили за то, что я предложила не кричать на всё кафе об особенностях менструального цикла, овуляции и прочего. При том, что с нами за столом сидел парень. Да, конечно, это нормальный и естественный процесс, но зачем поднимать эту тему в кафе?

Мне снится странная смесь городов, гор, стран - мы раз за разом сталкиваемся с ним на перекрестках моих сновидений, живем каждый своей жизнью, которые, однако, прочно переплетены в одну. То говорим подолгу, то гуляем, взявшись за руку, то со смехом выбираем обручальные кольца, надев по четыре штуки на каждую руку.
Самое прекрасное, что эти сны весьма похожи на мою реальность. Мы растем рядом, не пытаясь друг друга перекроить или переиначить; смеемся, разбираем психологические ситуации, готовим завтрак, смотрим Звездные войны, читаем одни и те же книги, работаем на схожих работах, прорастаем друг в друга. Нам чудесно живется, но я совсем разучилась говорить про это вживую.
"Ты вообще его любишь?", спрашивает сестра. И я понимаю - что бы я ни ответила, прозвучит фальшиво.
"Люблю, но меньше говорю об этом,
люблю сильней, но не для многих глаз,
Торгует чувством тот, кто перед светом
Всю душу выставляет напоказ".

Мне казалось, я не пойму этого сонета никогда. Но вот оно, мое важное и глубинное, о котором я не могу говорить, с которым мы даже за руки почти не держится на улице. Это наше, зачем другим к этому прикасаться?

Я который день думаю о том, что надо бы написать о том, что происходит со мной.
Что я приобрела гордый статус невесты, что свадьба была назначена на дату детской мечты, но теперь перенесена - но это ничего не меняет, человек _исполнил_мою_мечту.
Что мы с моей будущей свекровью сходили вдвоём на концерт, и она чудесная женщина, с ней так легко и уютно, так спокойно. Мне нравится, что мы работаем теперь в одной школе, что я могу ей рассказывать про любую боль, что она поддержит и найдёт лучшие слова.
Что жизнь идёт, огромная, переполненная событиями и делами, я мало что успеваю, но уже почти способна организовать своё время правильно. Паника почти охватила меня, но я знаю, отпустит.
Что я в душе простилась с несколькими людьми, зато так и не могла окончательно поругаться с по-настоящему важными; что мой лучший друг и самая большая любовь детства и начала юности счастлив за меня, связывающую жизнь с другим.
Что человек, который через несколько месяцев будет (так невероятно произносить!) моим мужем, самый понимающий и лучший, самый правильный для меня, и помолвка правда все меняет, что бы ни говорили глупые неженатые люди.
Что в моей семье очень и очень трудно, но я надеюсь, что пройдёт время, все разрешится, и жизнь пойдёт по-другому.
И что мир прекрасен и яростен.

Будет не скромно, но моё взросление изменило к лучшему нашу семью. Хотя семья - два с половиной человека.
В детстве было много негатива. Пьянки, ругань, сломанные рёбра, ожоги кипятком, тюремное заключение.
Естественно я это всё впитывал, и до сих пор выходит помаленьку. Не избавлюсь наверно никогда.
Мучил зверей, дрался со старшими, чуть не убил одного дядьку, приступы агрессии(с частичной потеряй памяти). При этом до глупого наивный, отдавал игрушки, менял на безделицы, позволил чужим людям увести себя.
И вечный страх, и ужас. От него тоже никогда не избавлюсь. Справился только с боязнью темноты. Делюсь рецептом - я намного страшнее того, что там прячется.
Я много читал, всегда. В книгах находил отклик. Но никогда ни с кем не мог обсудить всё это. Читал помаленьку Фрэйда, Юнга и Ницше. Разные детские сказки.
Потом, в юности появился настоящий друг. Были и до этого, но все отворачивались. Спасибо тебе. Надеюсь когда-нибудь увидеться, но так, чтобы без ярма прожитых лет на душе.
Стал больше общаться с матерью. Смотреть вместе хорошие фильмы. Книги пока не читает.
Впереди - неизвестность(и страх), позади - казавшаяся беспросветность.
Сейчас у нас живёт щенок, я не бью его, только за дело шлёпаю. Характер у меня стал деспотичный, но не всё потеряно. Мать обожает щенка, хотя раньше не любила животных. И не то чтобы собакин какой-то особенный, а мы стали другими.
Сейчас у меня нет друзей, что многие не понимают, но большинство с грустью рассказывают о пьянках, посиделках и т.д…
Не пью больше двух лет вообще(есть предрасположенность к алкоголизму), много курю.
Всё.

мне отчего-то неможется описать его, написать о нем, выразить его на словах

он волнует меня и колышет, срывает меня, как мистраль.
он ни разу не сделал мне больно, хоть сколько-нибудь неприятно; ни разу не дотронулся так, как мне бы самой не хотелось;
никакой эгоистичной похоти - лишь желание наполнить меня удовольствием, желание в первую очередь дать.
целуя, он не пьет меня, не вбирает, как другие мужчины. он вливает в меня свою ласку, отдает мне любовь и тепло, ничего не прося взамен.
но это его не описывает.
он гораздо больше чем это - он огромен, как океан.

Я настолько со всем не справляюсь, что завтра пойду топиться в Онего.
Наверное, это просто порыв отчаяния. Господи, надеюсь, вода ледяная.

Зачастую тревожные мысли искажают или просто-напросто неправильно отражают реальность. Эти мысли живут только в пределах нашей головы и сами по себе никак не меняют реальность, однако каждая мысль сопровождается определенным ощущением, чувством, которое мы испытываем, когда обдумываем ее. Чувства могут влиять на наше поведение, а отсюда уже - на нашу, а иногда и не только нашу, жизнь.

Это выглядит вот так:
Мысли → Чувства → Поведение

А вот наглядный пример:
"Никто не любит меня." → Грусть и комплексы → Пропуск школы.

А что, если бы мы умели "фильтровать" наши мысли, не поддаваться этой тревоге, не идти у нее на поводу, а просто переждать, пока эти мысли покинут наш мозг и все снова станет на свои места?
А мы можем.

В англоязычном блоге GoZen я нашла прекрасную методику, рассчитанную для детей, но как по мне, она прекрасно поможет справиться и взрослому с абсолютно любого рода тревожными мыслями.

Итак:

1. Представьте себе, что мысли - это поезда, которые приходят и уходят через станцию. Мы просто стоим на платформе, наблюдая за движением поездов.

2. Когда поезд (мысль) приближается, он может либо просто проехать мимо, либо же остановиться на некоторое время. Когда поезд (мысль) стоит на станции какое-то время, мы можем начать чувствовать различные эмоции. Это нормально. Самое лучшее, что можно сделать - глубоко вдохнуть и выдохнуть. Сосредоточьтесь на дыхании, а не на поезде, потому что скоро он поедет дальше.

3. Теперь просто смотрите, как поезд покидает станцию. Нужно взять себе на заметку: со временем, как и поезд, наши мысли будут приходить и уходить, меняться, двигаться дальше, а мы останемся позади.

Если бы я могла, я бы ничего не изменила. Я не вижу в этом смысла, как и в сожалениях.
Конец.

Раньше, прилетая из Европы, в аэропорту я смущенно бормотала:"I'm sorry… ой, извините", а теперь приходится переучиваться с excusez-moi.
10 дней во Франции - это чудо какое-то, сколько раз приезжала, и всё равно всё по-другому. Теперь вот мы увидели Францию через окно машины, все эти маленькие игрушечные городки, гортензии (повсюду гортензии!), речки-переплюйки, круговое движение вместо наших перекрёстков; boulangerie - читай, булочная - где самые вкусные в мире штуки продаются милейшими девушками, курлыкающими: merci bonjour une baguette?pain a chocolat?

Море - холодное, но прозрачное, и тёплая галька, врезющаяся в спину в самых неожиданных местах, Мон-Сен-Мишель, взмывающий над морем - и долина Луары, залитая солнцем, заставленная замками всех веков, и конечно, Париж, "город любви", в который я приехала с человеком, который этой любовью стал за дни, проведённые вместе.

Я долго искала, но так и не нашла слов, которые бы объяснили мне самой, что произошло за эти дни во мне. Как будто открылись двери, и страх - какой бы он ни был - ушёл, всё стало логично, кристально ясно и правильно, и нормой стало пребывание с ним.
Настолько, что сейчас я дома, но чувствую себя в гостях. Потому что все мои вещи - на Римской, и сердце моё там же.